Евангелие от Анно
Когда в МГУ и Сорбонне станут читать лекции по истории аниме, начинать их будут так: «Золотой Век японской анимации пришелся на 90-е годы двадцатого столетия. Образно говоря, все мы вышли из контактной капсулы Синдзи Икари...». О «Евангелионе», самом загадочном сериале за всю историю аниме, рассказывает Николай Караев.
Революция? Эволюция? ЕВАлюция?
Малый джентльменский набор сериалов, который бывалые анимешники рекомендуют к просмотру неоперившимся отаку, включает в себя, как правило, одни и те же названия. «Евангелиону» (ласково — «Еве») в этом наборе место найдется всегда. Может быть, с оговоркой «на любителя» — хотя тут же выяснится, что «любителей есть», и немало. За что любят Shinseiki Evangelion, сразу не объяснишь, ясно только, что сериал этот для анимешников — святое. Что и логично, и бесконечно странно. Логично — потому что так оно исторически сложилось: говорим «Ева» — подразумеваем «аниме». Ни одному другому сериалу не посвящено столько сайтов, владельцы которых пытаются понять, кто такая Рэй Аянами, куда делся второй Ангел и кто убил Ка... впрочем, спойлерить грешно. Безграничная популярность «Евангелиона» — научный факт, даже люди, почему-то оставшиеся к нему равнодушными, отмечают, что «что-то такое» в сериале есть. По статусу «Евангелион» равен «Войне и миру»: классика, как к ней ни относись.
А странно это потому, что чем-чем, а классическим аниме «Евангелион» точно не является, пусть он и набит стереотипами вроде большеглазых школьников. Прорисовка — не фонтан: одни говорят, что у студии Gainax было мало денег, другие — что режиссер Хидэаки Анно так всё задумал с самого начала. Сюжет только кажется обычным, на деле в нём чёрт ногу сломит, последние серии — и вовсе крутой авангард. Разве что тема ИБМ (идиотских боевых машин) раскрыта. Хотя это были не роботы...
«Ева» не произвела в аниме революции: мейнстрим по-прежнему течет по обжитому в 1980-х руслу, даже более поздний сериал-подражание RahXephon — исключение, подтверждающее правило. С другой стороны, «Еву» нельзя назвать и тупиковой ветвью жанра. «Ева» абсолютно, непререкаемо самодостаточна.
Получилось так, может быть, потому, что Анно не хотел произвести в индустрии переворот, заработать денег или снять нечто традиционно-добротное. Всё было куда проще и человечнее. «Говорят, что жить — значит меняться, — писал режиссер за три месяца до премьеры. — Начиная работать над сериалом, я хотел, чтобы по его завершении персонажи и мир преобразились. Таково мое искреннее устремление. Мне по силам вложить в Евангелион всего себя — человека, который за четыре года потерял всё и не мог ничего сделать. Эти годы я только и делал, что убегал, я был не мертвым, но и не живым. Я приступил к работе с одной мыслью: „Не убегать! Не убегать!..“».
ЕВЫ — не то, чем они кажутся
Впрочем, «Евангелион» имел все шансы стать красивой анимешной сказкой вроде Escaflowne. Сказки ведь бывают всякие: веселые, грустные, страшные. Только непонятными и безвыходными сказкам быть запрещено, эти свойства зарезервированы за реальностью. И не стоит уповать на то, что «Евангелион» — аниме. Биороботы-ЕВЫ тоже одеты в красивые доспехи, но наступит момент истины — и шлемы с масками будут сброшены.
Правда, поначалу всё выглядит достаточно романтично. Японский школьник Синдзи Икари управляет человекоподобным биороботом (Евангелионом) и истребляет плохих пришельцев (Ангелов). Как говорится, «есть такая профессия — Землю защищать». Вместе с ним человечество спасают две школьницы, Рэй Аянами (с голубыми волосами) и Аска Лэнгли-Сорю (с рыжими). Героическая троица состоит на службе у секретной организации NERV, возглавляемой отцом Синдзи, Гэндо Икари. Чем дальше в лес, тем опаснее Ангелы; однако люди из NERV — очаровательная Мисато Кацураги, спокойная Рицуко Акаги, мудрый Фуюцуки — найдут под началом бесстрастного Гэндо выход из любого положения. Одновременно разворачивается почти детективная интрига: оказывается, за спиной NERV стоит преследующий свои цели тайный комитет SEELE.
Всё верно, но... Что ЕВЫ, как совы из «Твин-Пикса», совсем не то, чем кажутся, несмотря на торчащие из них питающие кабели и электрический свет в глазах, — видно уже из первой серии. И это только начало; позже придется смириться с тем, что все упомянутые персонажи лишь хотят казаться такими, какими выглядят. Собственно, для того чтобы расшифровать сюжет «Евы», нужно понять истинные мотивы героев. Прямо по Конфуцию: «Не бойся, если люди не понимают тебя, бойся, если ты не понимаешь людей...».
А что вы думали — это мультик про то, как роботы с Ангелами дерутся? Нет, тут всё куда сложнее. Привыкайте к тому, что люди ведут себя не как в сказке: страдают — по полной, смеются — в голос, молчат — минутами. Один рассуждает о потерянном рае, другая выбирает себе в магазине купальник, третий пытается избавиться от депрессии, и всё это — в шаге друг от друга, без спасительных для психики зрителя переходов. Вы в жизни видели переходы?
Вот автомобиль Мисато перевернуло взрывной волной от сброшенной на Ангела бомбы. Синдзи, сын начальника NERV, уцелел чудом. И о чём, вы думаете, размышляет капитан Кацураги, мчась на полной скорости в резиденцию NERV, город Токио-3? о том, что единственное приличное платье пострадало и машина разбита, а по лизингу еще платить и платить... Не задался день. А Ангел — что Ангел? Ну — прилетел. Впервые за пятнадцать лет, да. Так на то NERV и существует, чтобы с Ангелами сражаться. И шуршат, шуршат цикады... Тоже не зря: в Японии насекомое «ш-ш-ш» слышно только в определенное время года, постоянное шуршанье — не к добру. Ну да, на Земле же теперь всегда жарко, потому что случился Второй Удар и полчеловечества погибло в природных катаклизмах и войнах. Только впечатление такое, что никого это особенно не волнует, — ни школьников, ни учителя истории. Человек способен привыкнуть ко всему.
Но: жить — значит меняться.
Герой должен быть... или не должен?
Чем больше узнаешь о будущем «Евангелиона», тем больше запутываешься. Взять хоть Ангелов. Почему «Ангелы»? На крылатых белоперых созданий они не похожи — ни один. А похожи эти кошмарные куклы из ужасного далека на непотребных существ с картин Иеронима Босха. И тем не менее нам сообщают, что Ангелы состоят из материи, практически тождественной светы, и что вообще они — почти как люди. На 99,89 процентов. Опять же — взрослые этому не удивляются. А Синдзи, конечно, слишком неуверен в себе, чтобы задавать вопросы. Ангел — враг. Поймал врага в прицел — стреляй. Вот пуля полетела — и Ангел мой упал... Короче, одна неразбериха с этими врагами.
А герои кто?
Синдзи: беспрерывно страдает от одиночества и в то же время панически боится с кем-либо сдружиться. Или кажется, что боится?
Аска: ее смысл жизни — побеждать, она не остановится ни перед чем, лишь бы доказать, что она лучшая. Или кажется, что не остановится?
Рэй: аутичная, молчаливая, неулыбчивая, готова выполнить любой приказ Гэндо Икари. Или кажется, что готова?
В общем, ни одного приличного главного героя. Взрослые не лучше: комплекс на комплексе и травмой детства погоняет. Даже Гэндо — и тот какой-то странный. Почему командующий Икари ехидно улыбается, когда его заместитель Фуюцуки рассуждает о конце света?
В том и фишка: умножать число аниме про «борьбу бобра с ослом» Хидэаки Анно не захотел, и даже историю про то, как настоящее Добро побеждает всамделишное Зло, снимать не стал. А снял он конспирологическую фантастическую мыльную оперу с философским подтекстом. Даже не притчу, хотя если бы Евангелион был притчей о том, что победа над собой куда важнее победы над Ангелами, ему не было бы цены.
Нет, сюжет и не думает делиться на квест «внешний» и квест «внутренний». Скоро будет десять лет, как прогрессивное отачество гадает: о чём же «Евангелион»? О конце света, как мы его знали?
Но простите, по версии какой религии?
Боги из биороботов
Религиозных мотивов в «Евангелионе» пруд пруди. Начиная с названия: «evangelion» с греческого — не что иное, как «евангелие» или «благая весть», «shinseiki» с японского — «новая эпоха». Итого — «благая весть новой эпохи», название, прямо скажем, не без претензии.
Ангелы с их странными, но вполне «историческими» именами (Сасиил, Ариил, Израфил...) и названные в честь волхвов компьютеры Центральной Догмы (Каспар, Бальтазар и Мельхиор), — тоже плоть от плоти иудеохристианской традиции. Как и Адам, Ева, Лилит, а также копье святого Лонгиния, стражника, которому выпало пронзить сердце распятого Иисуса. И еще — огромные световые кресты, крестик Мисато, девиз NERV, начинающийся со слов «Бог в своих небесах...». Не говоря о каббалистическом Древе Сфирот.
Есть, однако, мнение, что все эти символы Хидэаки Анно использовал намеренно, дабы смутить и без того перепуганного анимешника, спешно обложившегося сочинениями по еврейской мистике и христианской эсхатологии. А на самом деле «Евангелион» построен на традиционной японской религии синто: Синдзи, Рэй и Аска — это боги Сусаноо, Аматэрасу и Удзумэ, отпрыски божественных супругов Идзанаги и Идзанами. Копье Лонгиния — Небесное Копье из мифа о сотворении японского архипелага.
Есть другое мнение: описанный Апокалипсис — не христианский вовсе, а буддийский. И еще мнение — что толковать сериал нужно исключительно по Карлу Густаву Юнгу. Но тут мы рискуем забраться в напрочь непроходимые дебри. Да и какая, в конце концов, разница, о чём в «Евангелионе» рассказывается? Может быть, о создании Бога. Или о воскрешении Бога. Или даже об убийстве Бога. Может, о локальном Апокалипсисе в сознании Синдзи. Или о глобальном, космических масштабов. Кого это интересует — тот может посмотреть полнометражный фильм «Конец Евангелиона» и, простите за каламбур, вконец же озадачиться.
Между тем эксперимент, который проводит Анно, прост. Если бы любой из нас мог стать Богом; если бы нам дали право пересотворить реальность так, как нам того хочется, — каким стал бы мир?
Когда пройдет боль
Аниме, фантастика, экшн, комедия, мистика, религия, философия — это для Евангелия от Хидэаки Анно лишь декорации. Объясняет Анно решительно не то, что показывает. «Я размышлял о том, смогу ли наполнить фильм тем, что чувствую сам. Я знаю, что это жестоко, сложно и бессмысленно — но именно к этому я стремлюсь. И я не знаю, каков будет результат... история во мне еще не закончена».
История Синдзи Икари, Хидэаки Анно и того, кто смотрит «Евангелион», продолжается двадцать шесть серий. Ты следишь за битвами с Ангелами, переживаешь за Синдзи, норовящего сбежать от жестокого отца, смеешься, когда Аска в очередной раз орет «анта бака!», «ты дурак!», пытаешься понять, почему так странно ведет себя Рэй, разгадываешь шарады и постепенно вживаешься в шаткую сериальную идиллию. Но тебя предупредили: конец света не за горами. Режиссер аккуратно подводит героя, себя и тебя к той черте, за которой провал. Потом декорации исчезают — и вы трое начинаете судорожно искать выход.
Главное — не убегать. От себя далеко не убежишь, и если твоя жизнь превратилась в страдание, остается одно: стать самому себе Богом и пересобрать себя заново. Когда это происходит, разница между Синдзи Икари, Хидэаки Анно, зрителем и Богом исчезает. И провал — исчезает тоже. И происходит чудо.
...Предположим — просто предположим! — что NERV прав, что Бог в небесах всё-таки есть, и что Он помогает тем, кто сбился с пути, расставляя на этом самом пути знаки: освобождение от страдания — вон в той стороне.
Для одних таким знаком может стать пинкфлойдовская «Стена».
Для других — «Приглашение на казнь» Владимира Набокова.
Для третьих — «Евангелион Новой Эпохи».
Мы живем в эпоху Евангелиона. Спел же Борис Гребенщиков задолго до появления сериала, но точь-в-точь о нём:
Так пусть идет дождь,
пусть горит снег,
пускай поет смерть
над густой травой.
Я хочу знать,
просто хочу знать,
будем ли мы тем, что мы есть,
когда пройдет боль.
Под странным Древом дремлет ЕВА, секретный NERV на Древе том...
Иудейские мистики-каббалисты верят в то, что Бог «раскладывается», оставаясь при этом единым и неделимым, на десять атрибутов, ступеней лестницы мистического откровения, проявлений вовне, позволяющих нам познать божество. Десять божественных качеств получили в каббале название «сфирот», или «чисел» (единственное число — «сфира»). «Совокупность десяти сфирот, образующая Древо Сфирот, — пишет авторитетный исследователь каббалы Гершом Шолем, — понимается как динамичное единство, в котором раскрывается жизнедеятельность Бога».
К «Еве» эти рассуждения имеют самое прямое отношение. Древо появляется там постоянно: два раза во вступительном ролике; на потолке огромного кабинета Гэндо Икари; в фильме «Конец Евангелиона». Попыток связать происходящее с теорией каббалы делалось множество; приводимый здесь расклад главных персонажей — одна из них.
В каждом персонаже доминирует качество «его» сфиры. Например, Синдзи — основание (последняя надежда человечества); Рэй — непреходящее сияние (по-японские ее имя означает и «ноль», как в ЕВЕ-00, и «луч», от английского «ray»); Аска — победа (стремление побеждать) и так далее. Вместе с тем каждый персонаж заведомо ограничен и «неполон», ибо лишен качеств других сфирот.
При анализе Древа по вертикали каббалисты выделяют три столпа. Главный столп «образуют» отец, мать и сын Икари, а также Ангелы, с которыми эти трое находятся в загадочной связи. Левый столп — Колонна Суровости, и чем дальше от Короны Бога, тем «холоднее» персонаж. Правый — Колонна Милосердия, и чем дальше от короны, тем персонаж эмоциональнее.
По горизонтали Древо делится на три треугольника (не считая особенной сфиры Малхут). Первый — треугольник наивысшего знания, которым обладают Гэндо и его доверенные лица. Второй — три аспекта женского начала: материнство, ученость, любовь; эти же аспекты заключены в трех компьютерах Центральной Догмы. Третий — три избранных ребенка, три пилота.
Сфиры связаны между собой по сложной схеме двадцатью двумя линиями, каждой из которых соответствует буква еврейского алфавита. Сфира Тиферет (Юи Икари) на особом положении — она связана напрямую со всеми сфирот, кроме Малхута. Остальные линии отображают связи между персонажами — росдтвенные, любовные, дружбы-ненависти. На досуге каждый может изучить эти связи более подробно.
Кстати: каббалисты считают, что в каждой сфире отражаются все остальные сфирот. С этой точки зрения Хидэаки Анно — завзятый каббалист, его герои много рассуждают об отражениях в душах друг друга. И если соотношение сфирот и персонажей соответствует истине, приходится признать, что девиз NERV («Бог в своих небесах — и в порядке мир!») — не пустой звук: в этой организации в «разобранном виде» работает единый и неделимый Бог. ■